Архитектура на монетах

Монета посвящена известному архитектурно-историческому памятнику XII в. — Кирилловской церкви в г.Киеве, в которой в 1194 году был похоронен киевский князь Святослав Всеволодович — герой древнерусской поэмы "Слово о полку Игоревом".

Серия: Памятники архитектуры Украины.
Аверс - композиция М.Врубеля "Ангелы с лабарами" с росписей Кирилловской церкви.
Реверс - изображение Кирилловской церкви XII в. в г. Киеве.
Авторы: эскизы – Микола Кочубей, модели - Володимир Атаманчук.

Исторический экскурс:

Кирилловская церковь в Киеве была построена в середине XII века на далекой окраине древнего Киева — Дорогожичах. Расположив на месте нынешней Кирилловской церкви в Киеве стан своей рати, основатель Кирилловской церкви черниговский князь Всеволод Ольгович в 1139 году взял штурмом Киев в ходе междоусобной борьбы за великий киевский престол.

Для представителей династии Ольговичей Кирилловская церковь служила загородной резиденцией и фамильной усыпальницей. В 1194 году в Кирилловской церкви был погребен киевский князь Святослав — герой древнерусской поэмы "Слово о полку Игореве". За время своего существования Кирилловская церковь знала периоды запустения, ремонты и обновления. В 1748—1760 гг. в Кирилловской церкви при участии известного украинского зодчего И.Григоровича-Барского были построены каменные монастырские здания, от которых до наших дней сохранилась лишь часть ограды с угловой башенкой. После перестроек XVII—XVIII вв. древняя Кирилловская церковь получила современный внешний облик с характерными чертами барочной архитектуры.

В 60-е годы XIX века Кирилловская церковь становится в центре внимания общественности: под штукатуркой XVIII века на ее стенах были обнаружены фресковые росписи XII века. В 1881—1884 гг. под руководством профессора А. Прахова в Кирилловской церкви проводятся огромные работы по расчистке фресок и обновлению стенописи.

В 1884 году в Кирилловской церкви работал Михаил Врубель. По требованию отцов церкви открытые древние фрески были вновь переписаны масляными красками. Тогда же были установлены мраморные парапеты, хор и иконостас. В мае 1929 года Кирилловская церковь была объявлена Государственным историко-культурным музеем-заповедником.

Архитектура Кирилловской церкви хорошо сохранилась с XII века. Перестройки XVII—XVIII вв. выразились в основном в перекладке части сводов, достройке четырех боковых куполов, возведении пышного фронтона над входом, оформлении окон и порталов лепным декором. Древние архитектурные формы Кирилловской церкви четко читаются под этими достройками.

М. Врубель. Композиция "Вознесение святого духа" 1884 г.

Стены Кирилловской церкви покрыты живописью — фресками XII века, раскрытыми из-под масляных записей, отдельными фрагментами росписи XVII века и масляными работами XIX века на участках, где фрески не сохранились. От древних фресок, украшавших все помещения храма, осталось около 800 квадратных метров росписей, представляющих собой ценные художественные произведения периода Древней Руси.

Среди масляной росписи в Кирилловской церкви, выполненной во время реставрации в XIX веке, особое место занимают работы известного русского художника Михаила Врубеля.

В этих росписях Кирилловской церкви в Киеве проявился его могучий талант монументалиста и новатора-колориста. Одно из самых сильных его произведений в храме — „Сошествие святого духа", занимающее свод хор. В изображениях апостолов художник с необычайной силой передал сложность человеческих чувств, создал галерею портретов с глубокой психологической характеристикой. Здесь же на хорах Кирилловской церкви М. Врубелем исполнены "Ангелы с лабарами", полуфигура Христа, головы пророков Моисея и Соломона. Для мраморного иконостаса, выполненного по эскизам А. Прахова, М. Врубель написал в Венеции иконы „Афанасий", "Богоматерь", "Христос" и "Кирилл". Эти произведения отличаются образностью, глубоким реализмом и высоким живописным мастерством. Наиболее удалась художнику в Кирилловской церкви «Богоматерь». В бездонных глазах этой хрупкой молодой женщины, одетой в дорогие ткани, столько страдания и тревоги за судьбу сына, что она воспринимается как олицетворение материнской скорби и стоит в ряду лучших женских образов, созданных Врубелем.

Памятная серебряная монета : 150-летие со дня рождения М.А. Врубеля (1856-1910) .
Серия: Выдающиеся личности России.

Древняя архитектура Кирилловской церкви и ее замечательные настенные росписи делают этот памятник одним из самых ценных и интересных музеев страны. Здесь проводятся концерты древнерусской музыки в грамзаписи, выступают артисты филармонии.

М. Врубель. "Богоматерь" 1884 г.

1884 год. Насвистывая романс, Врубель выводил на церковных стенах фигуры святых, куда больше заботясь об изяществе, чем о скорбности ликов. “Михаил Александрович, будьте любезны прерваться”, — в пустом храме голос заказчика, Адриана Викторовича Прахова, прозвучал гулко и странно. Михаил спустился со строительных лесов и вопросительно уставился на посетителя. “Натурой, по всей видимости, послужила моя жена?”, — кивнул Прахов на фигуру Богоматери. Сходство было очевидным. Хотя, сказать честно, лучистые глаза Эмили Львовны, так похожие на драгоценные камни, смотрели со всех стен. Кого бы не писал Врубель — архангела, или великомученика, все они выходили на одно лицо. “Должен вас предупредить: это добром не кончится! — Не дождавшись ответа, продолжил Прахов. — Ваше неумеренное восхищение моей супругой компрометирует ее. К тому же портретное сходство в иконописи неуместно. Боюсь, если так пойдет дальше, о новом заказе и речи быть не может!”

…Когда для реставрации фресок XII века в киевской Кирилловской церкви меценату и историку искусств Прахову понадобился недорогой, но способный рисовальщик, он обратился к профессору петербургской Академии художеств Чистякову. Тот порекомендовал Врубеля: “Он — мой лучший ученик, более талантливого я не знаю”. Так Михаил попал в Киев.

— Сударь, как мне найти Кирилловскую церковь? — сойдя с поезда, обратился Врубель к прохожему.

— Возьмите извозчика и скажите ему, чтоб отвез Вас к дому для умалишенных, — ответил незнакомец.

…Можно представить, как не понравился впечатлительному Врубелю этот ответ. Но загадка скоро разрешилась: нарядная Кирилловская церковь стояла на территории психиатрической лечебницы. Впрочем, задумываться о мрачных предзнаменованиях Михаилу было некогда: он принялся за работу. Врубель великолепно “чувствовал стену”, научился работать широкими цветовыми пятнами, как древние мастера. Вот только вместо того, чтобы восстанавливать древние фрески, он принялся писать новые. До поры до времени это всех устраивало. Перспективы были самыми радужными: в Киеве возводился помпезный Владимирский собор, отделку поручили все тому же Прахову. Адриан Викторович давно уже намекнул Врубелю: готовь эскизы росписи.И что теперь? Ну до чего же не вовремя обрушилась на Михаила эта любовная напасть!

В свои двадцать шесть Врубель в душе оставался подростком — во всяком случае в том, что касалось женщин. Он многое отдал бы за благосклонность светской львицы, опытной и самоуверенной Эмили Львовны Праховой. Но жена патрона была ему “не по зубам”. Миша все старался поразить ее воображение: мог, к примеру, придти на званный вечер, нарочно выпачкав нос краской. Но ничего, кроме насмешек, это не порождало. Был, впрочем, момент, когда Эмилия Львовна обратила на талантливого мужниного протеже свое благосклонное внимание. Но дальше букетов, многозначительных взглядов и вздохов Врубель так и не пошел — может, от природной застенчивости, а, скорее, из неловкости перед своим благодетелем — Адрианом Викторовичем. Словом, у госпожи Праховой нашлись поклонники и поинтереснее Врубеля. К примеру, один гусарский полковник, привыкший штурмом брать любую крепость… Михаил слагал сонеты — полковник нанимал тройку и увозил Эмилию Львовну на загородный пикник. Михаил дарил акварели — полковник — яхонтовые серьги. Михаил ревновал, не поднимая глаз — полковник самодовольно усмехался в пышные усы.

Единственное, что оставалось Врубелю — это рисовать любимую. Столь явную страсть удобно было использовать в качестве ширмы, и Эмилия Львовна постаралась направить ревность мужа по ложному следу. В конце концов раздраженный Адриан Викторович изгнал из дома не полковника, а ни в чем не повинного художника. Впрочем, дело было обставлено с большим тактом: Врубелю оплатили поездку в Венецию, якобы, для изучения техники мозаики, необходимой для отделки Владимирского собора.

…Когда Врубель вернулся в Киев, речи о возобновлении работы не заходило. Да и к Праховым его больше не звали. Вот тогда-то отставленному иконописцу и пришел дерзкий замысел Демона. Черты у нового героя остались прежними, женскими. Но вместо ангельской чистоты Врубель теперь писал на этом лице грубую чувственность и лукавство…