Архитектура на монетах

Вместе с новой религией Киевская Русь получила и неизвестный ей дотоле тип здания — христианский храм. Сейчас можно с уверенностью утверждать, что в языческий период у восточных славян не было никаких культовых или иных архитектурных сооружений, которые типологически подготавливали бы появление христианских храмов. В некотором смысле, согласно рассказу об «испытании вер», впечатление от церковного зодчества Византии предшествовало принятию христианства и даже предопределило его. К кон. X в. в Византии сложились и символические толкования храма, и отвечающий потребностям богослужения архитектурный тип здания; наиболее развернутая интерпретация отдельных мест и частей храма принадлежала свт. Герману, Патриарху Константинопольскому (715–730). Все толкования касались исключительно интерьера и практически не регламентировали архитектурные формы. Раннехристианское уподобление здания церкви кораблю или маяку-башне могло соотноситься с конкретными типами построек, но в целом византийская символика имела общий характер безотносительно к конкретным вариантам здания — базиликальным, центрическим или любым другим. Однако, крестово-купольная система, известная византийскому зодчеству уже в V–VI вв., обладала рядом преимуществ, что и обусловило ее господствующее положение как в Византии (начиная с IX в.), так и на Руси. Важнейшим ее признаком являлся пространственный крест, образованный пересечением двух центральных широких проходов-нефов; боковые нефы были более узкими, низкими и затемненными, что создавало в интерьере выраженную иерархию пространств. Нефы перекрывались сводами, чаще всего полуциркульными или коробовыми. Над средокрестьем ставили купол на световом барабане.

Базилика не получила широкого применения, может быть, из-за ассоциации с «латинством», но скорее — из-за неудобства базиликальных зданий для православного богослужения, что заставило отказаться от них еще в ранневизантийские времена.

Градостроительная роль храмов в древнерусском городе начиная с Киевской Руси продолжала оставаться ведущей по отношению к жилому зодчеству, тем более что княжеские и царские дворцы, богатые палаты обязательно включали в свой состав и домовые церкви. Тем не менее храмы никогда не ставились в центре больших, открытых городских пространств (например, посреди торговой площади), чрезвычайно редко они замыкали перспективу улицы. Преимущественным способом расположения было выделение «кармана» сбоку улицы или площади, что способствовало созданию относительно замкнутой зоны, прилегающей к церкви. Исключением являлись монастырские ансамбли, где собор обычно располагался вблизи геометрического центра обители. Главные — Святые ворота почти всегда ориентировались на вход в собор. Ограды русских монастырей, судя по агиографическим источникам, уже в XIV в. имели правильные геометрические очертания, что могло объясняться как подражанием монастырям Афона, так и идеей Небесного Иерусалима, стены которого, по Откровению св. Иоанна Богослова, в плане образовывали квадрат.

Новое время, в градостроительном отношении принесло не умаление, как считают обычно, а возрастание, роли церковной архитектуры в русском городе XVIII–XIX вв. В этот период храмы начали ставить в центре площадей и в перспективе улиц.

«Русско-византийский» стиль. 2-я четв. XIX в. в России ознаменована развитием национальной идеи; эпоха ставила перед архитекторами задачу создания национального стиля храмового зодчества. Основой русской нации, а следовательно, и национального своеобразия мыслилось православие, а исторической основой православия — Византия.

Храм Александра Невского . Потсдам.

Православный храм был построен в Потсдаме, когда здесь появилось поселение русских солдат, подаренных царем Александром I прусскому королю Фридриху Вильгельму III в знак особого расположения и дружбы. Как памятник этой славной страницы нашей общей истории стоит и сейчас в Потсдаме деревня Александровка с собственной, доныне действующей, православной церковью, выстроенная для русских солдат, оставшихся после войны в Пруссии.

Отправной точкой нового стиля можно считать церковь св. Александра Невского русской колонии в Потсдаме (1826–1829) и построенную заново Десятинную церковь в Киеве (1828–1842, обе — архит. В. П. Стасов). Оба памятника были центричны (с квадратом в основе плана), имели луковичное пятиглавие и аркатурно-колончатые пояса на барабанах, главный барабан утверждался на опорах посредством парусов. В Александровской церкви впервые в русском профессиональном зодчестве нового времени воспроизведены в качестве древней национальной формы владимиро-суздальские щелевидные окна и килевидные порталы. Десятинную церковь требовалось восстановить «в ее первобытном виде». Однако поскольку ни «первобытный» храм X в., ни древнерусское зодчество в целом еще не были изучены, архитектор создал обобщенный образ древнерусского храма, навеянный Успенским собором Московского Кремля (церковь разобрана в 1935). При этом и интерьер с четырьмя группами опор, и ряд деталей имели фантастически-эклектический характер (своеобразное соединение закомар с классицистическими люнетами, использование стрельчатых завершений).